home
Обратно на главную
close
Закрыть
читать и обсуждать наши публикации в телеграме
читать и обсуждать в телеграме
Почему чиновникам надо перестать врать и как вырастить новый лес быстрее, чем за 150 лет.
Восстановление леса — процесс неторопливый и вдумчивый. Он требует знаний, внимания, терпения, а ещё немалых средств и рабочих рук. Всего этого очень не хватает нынешнему лесному хозяйству в нашей стране. Что на самом деле скрывается под этим термином и каковы особенности национального лесовосстановления в России?
Лесовосстановлением называют самый первый этап жизни леса после вырубки или пожара. Обычно он продолжается от одного до трёх лет.
Лес на вырубке или гари может возобновиться и сам. Территорию займут «пионерные» светолюбивые и быстрорастущие породы деревьев: осина, ольха, берёза, в редких случаях сосна. Это — естественное лесовосстановление. Под прикрытием «пионеров» со временем подрастут, например, ели или дубы.
Бывает, что к выросшему самостоятельно работники лесхоза и волонтёры подсаживают маленькие деревца и подсевают семена, пытаясь с самого начала скорректировать породный состав будущего леса. Такое лесовосстановление называется комбинированным.
Когда же с самого начала в жизни нового леса принимают участие люди — это называется искусственным лесовосстановлением. В этом случае работники лесного хозяйства выбирают место, расчищают его, распахивают борозды, а уже потом сажают сеянцы, выращенные в питомниках, или сеют семена.
Новый лес растёт долго, и о первых результатах лесовосстановления можно говорить лет через 15-20, когда проведены рубки ухода и прочистка. Иначе, что выросло — то выросло…
Лес, конечно, может не только возобновиться, но и вырасти сам. Однако таким же ценным с точки зрения лесозаготовителей, каким был до вырубки или пожара, он станет только лет через 100-150. Хоть какую-то отдачу от стихийно развивающегося леса можно получить самое раннее — лет через 50-60.
Другое дело, когда будущий лес находится под опекой. В период до 10 лет проводятся рубки ухода и осветление — оставляются наиболее ценные с хозяйственной или природоохранной точки зрения породы. Если сравнивать с выращиванием морковки в огороде, то осветление — это начало лета, и вы пропалываете морковку от сорняков.
Дальше, в период от 10 до 20 лет, делается прочистка — регулируется густота леса, удаляются лишние или погибшие деревья. Если опять же вспомнить морковку, то она же вам, как хорошему огороднику, нужна крупная и спелая, и вы её прореживаете. Так и с лесом — лучше меньше, да лучше.
В случае своевременного ухода за молодняком, первые плоды трудов можно будет использовать лет через 30-40, а полноценную замену утраченному лесу мы получим лет через 60, что в 2,5 раза быстрее, чем в отсутствии какого-либо ухода.
Что же происходит в нашей стране? Происходит подмена понятий. Посадка, а бывает и просто имитация бурной деятельности, выдаётся за результат. Общая площадь лесовосстановления сейчас составляет около 900 тысяч гектаров в год, в том числе искусственного — около 180-200 тысяч гектаров в год.
Но надо понимать, что за этими цифрами стоят маленькие саженцы, которые ещё не скоро можно будет назвать лесом: хозяйственно ценные леса вырастут через несколько десятков лет при условии хорошего ухода. И всего на нескольких десятках тысяч гектаров в год, в основном в малолесной зоне (где леса мало и его ценят — например, в Воронежской, Липецкой, Тамбовской областях) и у очень немногих самых ответственных арендаторов. Все остальные леса будут развиваться медленно и печально.
Гоняясь за большими цифрами и красивой отчётностью, чиновники не задумываются, что эта ложь вредит не только лесу, но и лесному хозяйству.
Во-первых, огромные силы и средства (несколько миллиардов рублей в год) ежегодно тратятся на посадку леса там, где никто потом за ним не ухаживает. Всё это делает бессмысленным и заготовку семян, и выращивание сеянцев в лесных питомниках, подготовку почвы, посадку. Всю эту «энергию» можно было бы направить на качественный уход за уже подрастающими лесами.
Во-вторых, истощаются лесные ресурсы страны — чтобы сохранить объёмы заготовки, под топор пойдут леса совсем не предназначенные для вырубки.
В-третьих, лесное хозяйство упускает свои возможности. Полноценное лесное хозяйство даёт больше рабочих мест, чем просто заготовка древесины. И эти места не исчезают по мере вырубки леса, а рабочие посёлки не вымирают от безработицы — больше всего рук требует именно уход за молодыми лесами.
Главная особенность национального лесовосстановления: вырубленный, выгоревший или пострадавший от короеда-типографа участок в большинстве случаев будет просто брошен на произвол судьбы. И независимо от того, о естественном или искусственном лесовосстановлении идёт речь, довольно быстро зарастёт «пионерным» лесом. И в нём невозможно будет вести осмысленное и экономически эффективное лесное хозяйство в течение долгого времени — от многих десятков лет до полутора столетий, в зависимости от природной зоны.
Российское отделение Greenpeace добивается внесения изменений в законодательство и мешает чиновникам «от леса» врать. Ведь если «наверх» докладывают, как хорошо всё с лесами, как они чудесно и сказочно быстро возобновляются, то нет смысла что-то менять ни в лесном хозяйстве, ни в законах.
На самом деле, если не считать доступных на бумаге, но совершенно не годных для освоения северных, мерзлотных (растущих на вечной мерзлоте) и горных лесов, то реально на 80% экономически доступные леса истощены. Это не значит, что их нет. Это значит, что ценная, с точки зрения заготовителей, древесина в них заканчивается. А растущий из-за этого дефицит лесозаготовители пытаются компенсировать за счёт всё новых и новых диких лесов уникальной природной и социальной ценности.
Проект «Возродим наш лес» проводит занятия, создаёт лесные питомники и ежегодно приглашает всех желающих на посадки деревьев. Общими усилиями мы помогаем выращивать устойчивые широколиственные леса. За 17 лет проекта была проделана огромная работа, и всё это было бы невозможно без вашей поддержки.
