home
Обратно на главную
close
Закрыть
читать и обсуждать наши публикации в телеграме
читать и обсуждать в телеграме
20 лет назад, 17 мая 2000 года вновь избранный президент России Владимир Путин издал один из самых первых своих указов. Это было чисто административное решение о новой структуре министерств и ведомств. На практике оно обернулось одним из самых тяжелых ударов по всей государственной системе охраны природы в России, последствия которого мы не можем преодолеть до сих пор. И кардинально сказалось на моей судьбе.
Дело в том, что этим указом был упразднен Государственный комитет РФ по охране окружающей среды (Госкомэкология России), где я тогда работал, а его функции передали Министерству природных ресурсов. Это даже привело к первой и единственной попытке за всю историю России провести общероссийский референдум по экологической тематике. Эту идею поддержали два миллиона россиян, но референдум не состоялся.
Здесь нужно рассказать, что представляла собой Госкомэкология. Комитет появился на волне перестройки в 1988 году. Государственные инспекторы могли своим предписанием остановить экологически опасное производство, а если оно не выполняло эти требования — направить в банк требование о приостановлении любых финансовых операций. Сейчас таких полномочий нет ни у одной службы, связанной с использованием природных ресурсов.
Несмотря на все сложности 90-х, для дела охраны природы этот период был наиболее продуктивным, комитет действовал независимо от региональных и муниципальных властей и пресекал нарушения природоохранного законодательства на всех уровнях.
Я пришел работать в Госкомэкологию 1991 году, и будучи рядовым государственным инспектором по охране природы собственноручно готовил предписания о приостановлении бурения скважин для добычи нефти в федеральном заказнике «Саратовский», о незаконной разведке и добыче золота в национальном парке «Югыд ва» и охранной зоне заповедника «Курильский», о незаконном строительстве водохранилища на реке Белая в национальном парке «Башкирия».
Все эти беззаконные действия поддерживало Министерство природных ресурсов. Однако, благодаря тому, что Комитет подчинялся напрямую правительству, ему удавалось почти всегда отстаивать свою позицию.
Показательна ситуация с той же добычей золота в национальном парке «Югыд ва». В 1998 году глава Коми вышел с ходатайством в Правительство РФ об исключении месторождений золота из национального парка. Глава правительства, им тогда был Виктор Черномырдин, издал поручение в двухнедельный срок провести государственную экологическую экспертизу материалов, обосновывающих изъятие земель парка, и выдать положительное заключение. Мы с коллегами подготовили письмо, в котором указали на некорректность сроков и на то, что экспертиза у нас независимая и какое будет заключение комитет гарантировать не может. В результате заключение было отрицательное, а параллельно мы выдали всем недропользователям предписания о приостановлении всех работ, связанных с добычей золота.
Что же произошло после передачи функций Госкомэкологии в Министерство природных ресурсов? Понятно по названиям этих органов. Все функции по охране природы были подчинены задачам по использованию природных ресурсов.
Министр природных ресурсов, тогда это был Борис Яцкевич, распорядился решить вопрос с изъятием из национального парка «Югыд ва» земель для добычи полезных ископаемых. Как менялась позиция государственных природоохранных органов хорошо иллюстрирует хронология борьбы за целостность этого национального парка.
В Гринпис бывший сотрудник Госкомэкологии продолжил спасать заповедные территории
И эта борьба продолжается до сих пор. Несмотря на однозначные позиции Верховного Суда, Генпрокуратуры и Минюста, Минприроды отказывается отзывать лицензию на добычу золота на территории парка. При этом утверждает, что лицензия приостановлена «до изменения границ национального парка». Борьба за спасение уникальной территории продолжается.
Меньше чем через два года после ликвидации Госкомэкологии, я окончательно понял, что дальнейшее пребывание в госорганах бессмысленно, и надо уходить. Сотрудники и волонтёры российского Greenpeace участвовали во многих проверках, которые проводил Госкомэкологии. Именно благодаря нашему сотрудничеству в России появились первые объекты всемирного природного наследия (у нас было подписано соглашение, по которому Greenpeace готовил документы, а Госкомэкология официально от имени России представляла их в ЮНЕСКО). А ещё Greenpeace был единственной организацией, которая полностью соответствовала тем принципам охраны природы, которыми я руководствовался. Меня пригласили туда работать, и когда стал вопрос об уходе из Минприроды, выбора особого не было.
По сути я продолжил заниматься тем же самым, чем 10 лет до этого занимался на государственной службе. Только теперь мои бывшие коллеги (точнее те, кто пришел на их место, потому что практически все специалисты уволились так же как и я, их заменили «эффективные менеджеры», которым все равно, чем управлять), стали основными оппонентами в нашей работе по защите заповедных территорий.
В результате только в Верховном Суде российское отделение Greenpeace много раз судилось с Минприроды, защищая: Сочинский национальный парк, заповедник «Утриш», национальный парк «Югыд ва», национальный парк «Самарская Лука», Федеральный заказник «Земля Франца-Иосифа», национальный парк «Мещерский». За 20 лет мы пресекли 10 попыток ослабления законодательства, защищающего заповедные территории. Большинство исходило из Минприроды. Только теперь этих побед помогали добиваться обыкновенные люди, которым небезразлична судьба заповедных территорий России. К сожалению, только за последние полгода в Думу внесено ещё три крайне опасных законопроекта.
После указа 2000 года система экологического надзора
была полностью разрушена. Все помнят трагедию на золотом прииске на реке Сейба, где в результате прорыва технической дамбы погибло 15 рабочих. Однако мало кто знает, что за год до трагедии общественники с помощью космоснимков обнаружили там нарушения. Но на все их обращения в Росприроднадзор они получили отказ, факты нарушения даже не стали проверять.
За десять лет количество преступлений и правонарушений в экологической сфере выросло в пять раз. А буквально на днях появилось поручение еще больше ослабить экологические нормы и законы. Это решение подается как забота о бизнесе во время пандемии, но на самом деле приведет к таким экологическим последствиям, с которыми будет сложно справиться.
