home
Обратно на главную
close
Закрыть
— «Размер свалок сегодня занимает площадь Швейцарии», — говорит самый популярный ведущий на Первом канале.
— Если он сейчас скажет, что свалки каждый год растут на площадь Москвы и Петербурга, подам в суд, — шучу я.
Эти фразы про Швейцарию и Москву с Петербургом придумали одной белой ночью мы с коллегами. Мои коллеги, эксперты по вопросам утилизации отходов, несколько месяцев готовили большой доклад о ситуации с мусором в России и различных сценариях её развития. Уже когда он был готов, мы решили, что обязательно нужно сделать выжимку самых ярких фактов, хотя до его выхода оставалось меньше недели.
Наш офис располагался тогда в бывшей фрейлинской одного из петербургских замков на берегу Фонтанки. В комнате в 15 квадратных метров мы сидели втроём и считали, во что можно перевести 15 тысяч гектаров, территорию, которую каждый год отводят под новые полигоны в России.
Считали в футбольных полях (избито), в странах (такие никто не знает), в Москвах (вся Россия скажет и слава богу, пусть эту Москву завалит мусором), Петербург, все любят Петербург!
Конечно, авторство фразы давно утеряно, на это и был расчёт, что цифры, найденные нами в миллионах страниц скучных правительственных документов, наши яркие метафоры, придуманные после пятой чашки кофе среди толстых дворцовых стен, разойдутся в народе, окажутся на Первом канале. Ведь Первый канал о Гринпис как о покойниках, только наоборот: сообщает либо плохо, а если хорошо, то забывает подписать и называет наших экспертов «экологами».
Я работала в The Village, писала в основном про открытие новых ресторанов и отелей, магазинов одежды и коллаборации дизайнеров. Получала правки от редактора Ани всякий раз, когда писала «свитер» вместо «свитшот». Я работала в очень модном издании, и мне не хватало сил признаться себе, что мне скучно.
Однажды я увидела объявление о том, что Гринпис ищет пресс-секретаря в проект по раздельному сбору мусора. К тому времени я уже посмотрела фильм «Свалка» про города из мусора, в которых живут люди, съездила в Германию, где раздельный сбор мусора уже давно часть повседневности, а не героические акции раз в месяц. Про них я и написала единственную статью на экологическую тему.
Как вы уже догадались, меня взяли на работу. Вскоре я уже стояла с палаткой на фестивале, который проводил The Village, и рассказывала людям о том, зачем нам нужен раздельный сбор, собирала подписи под петицией.
Ко мне подходили герои моих бывших репортажей: владельцы ресторанов и хостелов, всем очень нравились красивые баки и идея раздельного сбора отходов, которая давно успешно прижилась во многих странах.
Мы составили план на ближайшие годы: доклады о ситуации, пресс-туры на заводы для переработки, репортажи с самых интересных предприятий, брошюры о вещах, которые уже сделаны из мусора, эксперименты по внедрению раздельного сбора в редакциях.
Помимо докладов, пресс-релизов, акций, Greenpeace выступал на круглых столах. Но от петербургских, саратовских (поставь нужное) чиновников мы слышали: «Люди у нас, чай, не Финляндия, разделять не будут». Сомневались и многие люди: куда поставить четыре ведра дома, где заводы для переработки мусора, что вообще можно сделать из мусора.
Мне восемь лет, я съела мороженое, а обёртку выкинуть всё некуда, розовые липкие подтёки уже до локтей, а мой друг говорит: кидай обёртку от мороженого на землю, дворники подберут, это их работа. Я не могу так сделать, меня учили, что так нельзя, и обёртки на траве это некрасиво, и мне стыдно перед дворниками. Мусор нужно кидать в урну, а мусорное ведро из дома выносить на помойку. Что с ним происходит дальше, я не знаю, и мне не приходит в голову спросить.
Помойка стоит за домом. Запах гниющих арбузных корок из контейнеров ржавого цвета знаменуют лето. Надо задержать дыхание и быстро вытрясти ведро, бегом забежать на четвёртый этаж и крикнуть «мама, я вынесла», и под ответный крик «а кто будет мыть ведро» убежать на улицу, там качели до верхушек клёнов и металлическая горка с облупленной краской — счастье.
«Зачем ты заканчивала журфак, чтобы теперь постоянно фотографироваться с мусорками и писать только о них?» — спросил меня папа через год моей работы в Гринпис.
Я написала сотни текстов, но моя задача как пресс-секретаря была вдохновить писать о мусоре других. Мы с коллегами установили контейнеры в редакции газеты «Метро», провели лекции, уже через месяц журналисты рассказали, как это легко, тысячам людей, которые ездят в метро. Наша цель была показать, что вторсырьё — это не мусор, а просто предметы, которые только что были на вашем столе, а теперь из них сделают новые предметы.
Лицом нашей компании стал Therr Maitz: в московском офисе до сих пор висит его фотография, где он сидит на цветных баках. Для этой кампании мы сделали страницу, на которой была квартира, где Антон сочиняет музыку, а пользователь может кликать на предметы и читать, что из этого можно сдать в переработку.
Через год о теме раздельного сбора стали всё охотнее писать СМИ, и уже сами обращаться к нам. Моё самое любимое интервью было, когда коллега Алексей сказал гениальную фразу:
«Зачем нужен раздельный сбор мусора? Ну, потому что, если смешать два литра варенья и два литра дерьма, у вас получится четыре литра дерьма».
В сентябре было семь лет, как я работаю в Гринпис. В этом году вышла часть моей книги, как можно жить без мусора. На время карантина я переехала к родителям в маленький южный городок, где теперь рядом со ржавым баком стоит оранжевая сетка для пластиковых бутылок, стекла, металла. Такие сетки есть у всех домов. Они всегда полны рассортированным вторсырьём. А папа говорит мне: «Теперь по всем каналам рассказывают, какие проблемы с мусором, у нас же в каждом дворе появились контейнеры, а однажды показывали губернатора Подмосковья, он бутылки сминал на столе в студии».
За эти годы мы выпустили сотни текстов про то, как организовать раздельный сбор у себя дома, про активистов со всей страны, которые меняли ситуацию у себя в городах, про художников, создающих арт-объекты из вторсырья.
Мы провели масштабную выставку в 15 городах: сделали инсталляцию прямо в автобусе, чтобы наглядно показать свалку, мусоросжигательный завод, раздельный сбор мусора и практики жизни без отходов. Во всех 15 городах мы провели переговоры с властями регионов, встречи с неравнодушными жителями и местными средствами массовой информации.
Мы выпустили несколько исследований, как разные регионы развивали раздельный сбор и переработку отходов, чтобы эти практики распространялись, работали по этому вопросу с Советом по правам человека при президенте России. Мы изучили, что и из каких отходов можно сделать и во что их переработать.
Несколько раз нам вместе с другими организациями и активистами удалось остановить строительство мусоросжигательных заводов. Мы также все вместе добились изменения продуктового ретейла, ведь теперь экомешочки можно найти даже в «Пятёрочке».
Я никогда не успеваю порадоваться за наши успехи, ведь экологических проблем так много, и о многих из них даже пока нет правильных понятных слов.
Я никогда не успеваю рассказать о том, какие невероятные эксперты со мной работают, как мы спорим за каждое слово, которое пишем.
Это мой первый текст о том, что делала команда, с которой мы много лет, разными словами говорили о мусорных проблемах с чиновниками, журналистами, людьми, писали тексты, чтобы никто и никогда больше не говорил о нас, жителях России, что мы не как финны и нам на всё наплевать. Чтобы во дворах стали появляться контейнеры, хотя ещё семь лет назад казалось, что это невероятно.
«Я хочу, чтобы мои деньги шли на корм животному или конкретные баки, а не на зарплату сотруднику фонда», — как-то в одном разговоре сказала мне знакомая. Действительно, проще давать деньги на конкретный бак в соседний двор, а не на систему раздельного сбора, которая не появится завтра. На конкретный пожар, а не на глобальную программу по переубеждению людей в необходимости прекратить жечь траву. Но многие проблемы можно решить только системно, только если о них говорить годами, провести сотни встреч, выпустить тысячу статей и изменить школьную программу.
Гринпис существует только на частные пожертвования, потому что так мы можем отстаивать интересы людей и природы, а не корпораций и политиков. Поддержите нас, чтобы мы могли найти слова и рассказать обо всех экологических проблемах, а главное, о решениях.
Кстати, тот самый популярный ведущий в программе на Первом, куда боятся нас позвать, закончил словами «И каждый год свалки растут на площадь Москвы и Петербурга». Но в суд, конечно, я не подала.
